Галеон "Грифоний Гром", личный корабль королевской четы Ферелдена, плавно плыл над Морем Исхода. Снасти мирно скрипели, магический двигатель размеренно гудел, ветер в благословения Владыки Ветров наполнял паруса, в четырёхстах метрах внизу плескались дельфины, ходили косяки различных рыб, танцевали медузы, грузно скользили в толще воды гигантские си-риу - помесь китов и скатов, из чьих усов делали лучшие тетивы в и струны для виолончелей в Эгрейде. Впрочем, на флагман ферелденской части Эгрейдского Флота - да-да, именно с заглавных букв, ибо Эгрейдский Флот неисчислим и ужасен - эти величественные и гордые звери не обращали ровным счётом никакого внимания. Что им, монолитам морских пучин, древним прадетям Элуга до проплывающий в вышине, между облаков эгрейдский корабль? "Гром", кстати говоря, направлялся в Ралин, где проходила годовщина окончания Второй Войны Демона, которая окончилась очередным сокрушительным поражением оберита Фарраха - демона, прибывшего в Асхан из далёких глубин флагинстона, из тех областей, о которых забыли многие старшие боги, а новое поколение небожителей - не говоря уже об обычных планарах и праймерах - и вовсе слыхом не слыхивали. Как бы то ни было, Фаррах был заколот несколько лет назад именно в этот день Мечом Маркуса, который был направлен рукой Деррика Пфайля, ныне являвшегося одним из капитанов ордена Несущих Смерч. В какой-то мере, это был именно что праздник Пфайля, а не чей-либо ещё - впрочем, лорд-капитан был всегда достаточно скромен, дабы не выказывать свои, вне всякого сомнения, внушительные заслуги в той войне на каждом углу и перед каждым лицом.
Флагман ферелденского флота, помимо, собственно Серых Короля и Королевы, вёз ещё нескольких достаточно примечательных личностей, а именно - Варрика Тетераса, дольщика Эгрейдской Единой Торговой Картели и, по совместительству, главного библиографа Императорского Дома, Рагнарока Кахара, генерала-деамкастера ордена Драконьих Паладинов и главу Семинарии Ветров, Лелиану - "левую руку" деамкастера и драконью защитницу Семинарии Ветров. Кроме того, она являлась первой женщиной, которая смогла добиться высшего - после архижреческого - ранга в Ордене, что уже говорило об очень и очень многом. Когда корабль уже проплывал над прибрежным городом Силентом, от которого два дня пути пешим ходом до Ралина и примерно час - эгрейдским судном, Эллиан и Лелиана удалились к корме, оставив храмовника, короля и дельца до их разговоров и дум.
- Ну и вот зачем нам надо тащиться через всю Империю на какой-то там праздник, который даже отмечают не там, где событие, в честь которого праздник устраивается, свершилось? - тяжело вздохнул командор Серых Стражей. - Нам что, нельзя было остаться дома, выпить чего-нибудь, попинать пару-тройку сотен порождений тьмы или ещё кого... В общем, провести время, совместив приятное с полезным.
- Позволь я тебе, Сырник, кое-чего разжую. - Тетрас-младший хрустнул пальцами. Гном, вместе с Зевраном Аранайем - лордом-командором Ассасинориа Рейвенар и графом Морозных Равнин, и Эрцитом из Клана Эшин - лордом-командором Ассасинориа Дигертар и Лордом Распада, одним из Совета Тринадцати - по сути дела, один из первых тринадцати главных скейвенов Эгрейда - составляли некое подобие "информационного триумвирата" Эгрейдской Империи. Всякая информация, какая бы ни появлялась в каких бы то ни было социальных слоях эгрейдской общественности, через некоторое - как правило, крайне короткое - время после своего появления попадала в руки одному из этих троих, после - и двум остальным, наряду с Императором, а потом распределялась в верха Анклавирата, Ордена Драконьих Паладинов и Имперской Гвардии, где, опираясь на полученные сведения, уже приводили в действительность определённые санкции, буде таковые меры были необходимы. -  Такие встречи и праздники  во всех прогрессирующих странах на самом деле являются лишь ширмами для крупного политического торгашества. Всё как везде - спекулянты, зазывалы, крысы, шлюхи и прочая, прочая, прочая - только вот торгуют не гнилыми овощами, шарлатанскими зельями, ржавыми кастрюлями и протухшим мясом, а землями, породистым зверьём, правами на марьяжи, титулами, векселями и тому подобным дерьмом. Разве что у нас это делают не так грубо, в меньших размерах и больше увлекаются пирами, турнирами и доведением местного лесного зверья до массового инфаркта посредством охоты. Короче говоря, - подвёл итог арбалетчик-сказитель, - в Ралине сегодня будут все представители эгрейдского дворянства. Ну, все, кого стоит знать. Отсутствовать будут либо идиоты, либо слепцы, либо просто трусы, а таких у нас едят без хлеба заживо.
- Ты забыл ещё одной ногой спалившихся предателей и аристократов, которым не хватило сдержанности и мозгов не раздраконивать в Линкссе разочарованность энного порядка. - хаджит потянулся. - Sicut тех же Инрас и доброй половины Кроу. К слову, я бы мог, уподобившись каким-либо импульсивным фанатикам отчитать вас обоих за такие речи и призвать к отдаче дани уважения павшим в той войне, но не буду. Праздник ведь, nota bene, организовывается в первую очередь как средство отвлечься от дурных мыслей, а не мозолить дряхлые кости прошлого. Так что предлагаю просто постараться отдохнуть и попытаться подстрелить лютого лося, ослизга или громоухого вепря.
- Ничего себе зверюшки... - усмехнулся молодой король Ферелдена. - А кого-нибудь по-меньше не завезли? Скажем, косулей, зайчиков, лисичек?
- О нет, это не в духе Люциуса. - махнул рукой Варрик. - Он после службы в Иранде, на границе с Верскими Пустошами, всякую тварь, которая размерами превосходит его меньше, чем в два с четвертью раза, за противника не считает.
Прибыв в небольшой Ралинский порт воздушных кораблей и сойдя с "Грифоньего Грома" на твёрдую землю, все пятеро эгрейдцев прочувствовали атмосферу праздника на своей шкуре чуть ли не буквально - по улицам носились дети, подростки и взрослые устраивали шествия, танцы и огромные застолья, на главной площади жгли чучело Фарраха... Идиллия, что ни говори. В таком месте посреди такого действа волей-не волей забываешь о проблемах, тяжких думах, несчастьях, войнах, катаклизмах и прочих отягощающих бытиё оказиях - не место размышлениям обо всём этом здесь и сейчас. Завтра - может быть, но не сегодня.
- Ну вот, а ты всё нудел. - подмигнула Эллиан мужу, заметив, что настроение Алистера заметно повысилось - улыбка не сходила с лица Серого Стража, сам он оживлённо вертел по сторонам головой и одобрительно хмыкал, глядя на многочисленные палатки со всякой снедью, расставленные тут и там. Уж чего-чего, а еды и алкоголя эгрейдцы на своих праздниках никогда не экономили - столы на праздненствах в Империи Оранжевой Мантикоры всегда ломились от яств и напитков, впрочем, сия ноша с этих самых столов довольно чертовски быстро пропадала. - Праздник - он везде праздник, что у нас, что в Гримхейме, что в Мираллии. Пойдём, до отмашки Люциуса ещё полно времени. - эльфийка, увлекая за собой супруга, кинула через плечо храмовникам и арбалетчику. - Встретимся на охоте!
Вскоре примеру Серых Короля и Королевы последовал и главный биограф Эгрейда - Варрик пробормотал пару-тройку своих дежурных невразумительных отговорок-оправданий, после чего исчез в толпе ничуть не неповоротливей. нежели леди Тэфрис-Инфир, предоставив аэфиситов самим себе. Рагнароку и Лелиане не надо было намекать дважды - архижрец и драконья защитница Семинарии Ветров двинулись по городу в сторону восточных ворот, встречая время от времени высокопоставленных эгрейдцев и приветствуя их - кого по всем бесхитростным правилам эгрейдского этикета, а кого и как старых друзей. Впрочем, скоро драконьи паладины вышли за черту города и добрались до небольшого палаточного городка, устроенного недалеко от загородной виллы Люциуса специально на время проведения охоты. И увидели то, что каждый эгрейдец видит на каждом общеимперском празднике, хотя и надеется, что не увидит ни в этот раз, ни когда-либо ещё.
Сим неприятным зрелищем оказались иностранные гости - послы, младшие сыновья знатных семей, купцы... Все те, на кого эгрейдские дворяне смотрели как на мелких комнатных - хотя нет, даже не комнатных, а "сумочных" собачек - из тех, которых знатные дамы носят в сумочках или под мышкой, мелких противно тявкающих своими тоненькими голосочками шавок, но которые сразу же затыкаются, стоит только пнуть хорошенько. Хотя, прибывание таких "дорогих гостей" не было неприятно ни жителям Империи Оранжевой Мантикоры, ни самим послам - для первых приёмы этих субчиков были вынужденными актами выказывания на показ своей терпеливости и радушности, для вторых же - отдача дани уважения могучему соседу и задабривание особо приближённых к Императору аристократов. В общем и целом - одна сплошная политота, провонявшая как яйца, которые оставили на солнце месяца на два, да так и забыли. И хорошо, если таковыми гостями оказывались, скажем, гвиннедцы или кормирцы - они были более-менее близки эгрейдцам по духу и дворянам Эгрейда было не зазорно пить, общаться и вообще быть со своими закардонными "братьями по праву рождения" на короткой ноге. Хуже, намного хуже обстояли дела с нильфами, тэйцами, орлессианцами, самарахцами, тевинтерцами и полнландскими нордлингами. Тут-то и приходилось натягивать на лицо самую лучшую улыбку, постоянно проверять, не перекосилась ли эта улыбка, да поддерживать какие-нибудь нейтральные, чопорные, ничего особо не значащие беседы.
- Смотри-ка, Шилярд-Эстерн. - хихикнула Лелиана, указывая Кахару взглядом на седого наполовину облысевшего старикана в чёрном камзоле, расшитом золотой нитью и нильфгаардским гербом на рукавах. Посол Империи Нильфгаард стоял в окружении темерцев, реданцев, тетирцев и антиванцев, разводя взаимную демагогию с каким-то тетирским графом. - Удивительно, как чёрные терпят это ископаемое. Мне проследить за ним?
- О, ну куда же мы без личной собачки регентского совета нильфов, право слово. - усмехнулся себе под нос алхимик, принимая фужер с вином от служанки. - Ну, покрутись там, если хочешь, послушай... Также, думаю, несколько щепоток слабительного в вине у пары-тройки послов, включая Шилярда, особых туч не сделают, зато повеселят досточтимый публикум в лице наших сограждан.
- Звучит неплохо. - разведчица Ордена опрокинула в рот остававшееся в фужере вино и, поставив его на поднос мельтешащего рядом слуги, двинулась в сторону иностранцев. - Увидимся на охоте!
Хаджит кивнул своей "левой руке", которая, как и положено любой по-настоящему хорошей разведчице Ордена Драконьих Паладинов, за считанные мгновения растворилась в толпе - сам же кошак продолжил свой путь между эгрейдскими дворянами, многие из которых были его старыми боевыми товарищами. Впрочем, блуждания его были не долгими.
- Его Преосвященство архижрец Аэфиса Рагнарок Кахар, собственной персоной. Hael! - сквозь толпу к аэфиситу таки-продрался лорд Мираллии и святой брат Священной Инквизиции Люицус Альваренд, бессменный хранитель Щита Маркуса - который, к слову, был и сейчас пристёгнут к поясу маркусита. Люциус выглядел лет на сорок;:пепельные, коротко подстриженные "гвардейским фьордом" волосы смотрелись на его голове, будто снеговая шапка на голове ворона, лицо было овальным, слегка обветренным, глаза - чёрными; ходило поверье, что если всматриваться в глаза этого храмовника-маркусита, то можно увидеть сотни перекошенных от боли лиц орков, гоблинов и троллей, что некогда жили в Верских Пустошах. - Рад тебя видеть в своих скромных владениях, старый друг!
- Am Egraidel Hael, ирандский мясник. - усмехнулся Рагнарок, приветствуя Альваренда - сначала с соблюдением этикета, затем - как давнего камрада, бок о бок с которым отправил обратно в Демонис не одну сотню исчадий. - Насчёт скромности - лукавишь, всё сделано шикарно. Да и, какой бы угол ни был - главное, чтобы он был.
- Между прочим, надо будет попробовать на следующий год подбить на проведение этой пирушки Паласу, ну или хотя бы лично Пфайля. - маркусит взял с подноса слуги два стакана с абвирайтом - редким, чертовски мощным эгрейдским напитком, бывшим "троюродным братом" коньяку - и один из сосудов протянул колдуну. - Кстати о важных персонах и планах - ты ещё пока не?.. - лицо рыцаря стало хитрым, почти как у лисы.
- Да была б кандидатура. - пожал плечами зверолюд и, отпив из своего стакана - спиртное, как и ожидалось, не произвело на хаджита ровным счётом никакого эффекта - вздохнул. - Да и дел по горло. Не до ухлёстываний мне особо-то, знаешь ли.
- Тогда позволь нанести твоему трудоголизму удар милосердия. Я мигом. - усмехнулся Люциус и, опрокинув содержимое своего сосуда себе в рот и проглотив не поморщившись, будто так оно и должно было быть, удалился, исчезнув за спинами аристократов. Рагна же, тем временем, также осушил свой стакан, отдал его проходящему мимо слуге и устремил взгляд на небо, поверх крон деревьев леса, в котором планировали проводить охоту. Мда, мир, чтоб его, бежит, меняется, зовёт с собой куда-то.... Никогда не узнаешь, что тебя ждёт за следующим поворотом. И, дабы не потерять равновесие, нужно иметь верных друзей... а если повезёт - и даму сердца. Впрочем, только генерал-деамкастер успел отмахнуться от мыслей о романтике как от назойливых мух, хозяин и организатор праздника уже возвращался, ведя с собой под руку молодую и чертовски прелестную - на педантичный вкус Рагнарока - особу.
- Ваше Преосвященство, - заговорил святой брат Храма Маркуса нарочито чопорно и официально, будто бы разыгрывал прелестнейший в своей комичности спектакль, - позвольте представить вам графиню Пьертезы Фрейянерру де Амтегдиар.
- Hael. - поприветствовал аэфисит Фрейю, отдав честь "верховым макаром" по правилам эгрейдской военной - и не только - субординации, после чего протянул графине руку, дабы взять её руку в свою и уже потом поцеловать. На первый взгляд, эгрейдский этикет был перегружен лишними жестами, но, право слово, человек, заявивший такое, никогда не был в Орлее. Да и весь этот "дворянский язык жестов" был, на самом деле, прост как топор и зачастую забывался к чертям. - Великолепно выглядите сегодня.

Рагнарок нежно поцеловал руку девушки - насколько то позволяла хаджитская физиология - после чего выпрямился и заглянул ей в глаза. Зелёные, с озорным огоньком в самых зеницах... и пламенем восхищения. О да, конечно же, куда же без этого? Архижрецы - живые легенды, сопровождавшие Императора в Его Великом Греймарше, который продлился далеко за пределы Асхана и в процессе которого был несчетное количество раз нещадно бит и безбожно посрамлен Пылающий Легион Саргераса, Титана Марка, древнего ужаса всей Вселенной, пожирателя множества Хрустальных Сфер Первичного Материального Плана Бытия. Тот поход покрыл всех своих участников неувядаемой славой, но даже после него все эти годы избранные воители Семерых показывали врагам Эгрейда положенное им место - как правило, таковыми местами были либо безымянные могилы на облюбованных вороньём полях сражений, либо глубины морских пучин, либо днища огромных пропастей - всё зависело от того, где приходилось сражаться. И, естественно, всё это делало членов Высшего Совета Ордена Драконьих Паладинов - по крайней мере - Рагнарока, Артаса и Данте - объектом воздыханий абсолютно всех эгрейдских девушек, от оборванок, гоняющихся с мелкой почтой по городским улицам за за десяток-другой соверенов, до молодых дворянок, которых родители специально готовят для подходящего марьяжа. А самые завидные женихи Эгрейда - либо принцы, либо "вечно молодая, вечно пьяная троица тёмной грозы с градом", как ещё называли Кахара, Ментила и Альегери их ближайшие друзья.
О да, генерал-деамкастер мог, де-факто получить любую девушку империи - да они сами бы устремились за храмовником стройной вереницей, стоило ему только поманить пальцем. Но Рагне не была нужна "любая" - о нет, алхимик, пусть это прозвучит банально и избито, искал одну-единственную, которая выбьет для себя уголок в сердце хвостатого храмовника, раз и навсегда. Немного гордую, заполучить которую будет отдельным, чертовски увлекательным испытанием — этакую женщину-трофей. Но главное, что должно было бы быть в его избраннице, считал генерал-деамкастер Эгрейда, так это пламенный, боевой дух, из которого следовала бы практически адамантовая верность — естественно, колдун не остался бы в долгу.  И... Аэфис подери! Рагне с каждым мгновением всё больше казалось — что вот он, его личный идеал, стоит перед ним в лице и духе молодой графини Пьертезы...
К сожалению, или счастью, но обоюдное любование архижреца и следопытки прервал звук Великого Охотничьего Рога Мирраллии - Люциус, уличив момент, имел оказию скрыться из поля зрения как Рагнарока, так и Фрейи. Да и время пролетело на удивление незаметно, так что - в любом случае - охота началась и сейчас отнюдь не самый подходящий момент для дел амурных. Сейчас самое время для бешеного азарта погони, выслеживания и того-самого момента, когда клинок или снаряд пробивает тушку добычи. Хотя, если честно, Рагнарока это всё не особо впечатляло. Дикий зверь - он, конечно, супостат до чёрта непредсказуемый и - сравнительно - сильный - но охота на таковую цель никогда не сравнится с куражом настоящего боя, плавно переходящего в свалку во славу Фракира и Лейктора. Вот там-то ощущается настоящий азарт, там-то вскипает кровь, чувства бьются через край а Повелитель Огня и Герцог Тьмы улыбаются тебе во все свои огромные, вечные, как флагинстон, и древние, как Хаос, многозубо-клыковые пасти, пожирая души убитых - и не забывая делится со своими братьями, конечно же...
- Я-то думала, мы тебя уже потеряли. - усмехнулась Лелиана, запрягая вместе с Рагнароком и менее высокопоставленными членами его свиты лошадей и тигров. - Ну, куда для начала направимся?
- А куда глаза глядят. - хаджит размял шею, запрыгнул на коня и взял на изготовку лук. - Я давно не был в этих лесах. Очень давно, так что... Для начала осмотримся, а потом уже подстрелим кого-нибудь. Палить во всё, что движется - не самая лучшая идея, как считаешь?
Бардесса лишь усмехнулась и, оседлав своего жеребца, вместе с колдуном и другими аэфиситами помчалась в лесную чащу. Леса здесь были красивыми, хотя, бесспорно, не дотягивающими до вековых дубрав и хакранов Квендайлона. А также - полны зверья и монстров практически на любой вкус - иллиитидов, злобоглазов или, скажем, драконов, Вы тут не встретите, но поверьте на слово - не встретите именно что на ваше счастье. Вскоре на специальных охотничьих плугах - этакие "грабли", которые волочили за собой ездовые животные низших аэфиситов, на которые цеплялись туши подстреленных зверей - оказалось порядочно зверья: от крупных оленей и лютых волков до громоухих вепрей и даже саламандр. Что самое обидное - эта, с позволения сказать, "охота" не несла в себе никаких эмоций. Ощущения были сравнимы с тихой ездовой прогулкой в погожий денёк, но уж никак не с преследованием лесного зверя. Да, весело, да, приятно, но... тем не менее - как-то не радует. Будто бы всё, что сейчас делается - это бестолковое баловство, заместо которого можно было бы сделать где-то в другом месте нечто полезное...
- Во ж добыча, мужики! - голос раздался откуда-то слева от храмовников - то были свинопалые темерские йомены, подстрелившие пару уток и теперь потрясающие ими, будто мешками с адамантовыми слитками. - Дичь же!
- А то ж ведь! Дичь! Дичь!
- "Дичь", "дичь"... - сплюнул хаджит в их сторону. - Тупые кметы. Только и умеют что бить уток из своих палок с лесками, которые кто-то по дичайшему недоразумению обозвал "луками", а встреть императорскую мантикору или ослизга - поднимают третированный визг да... - алхимик сдержано усмехнулся. - Moriens sicut muscas.
- Да ладно тебе. - "левая рука" генерала-деамкастера слегка пришпорила своего коня, дабы поравняться с Рагной. - Не всем же попадать в заварушки, подобные тем, в которые попадаем мы, рубить в них на фарш драколичей и и демонов Бездны, после чего разъезжать по городским площадям с головой архидраколича или князя демонов на крюке у луки седла, будто так и надо. И на улице простого народа должен быть праздник.
- Должен-то должен... - алхимик свернул на соседнюю тропу. - Вот только "попраздновав" таким образом, эти dho'ine начинают плевать нам в спины и хулить Семерых. Но когда приходит война, эпидемия или катаклизм - все бегут под наши крыши, ища спасения и убежища. Так что лучше держать таких вот охотничков в узде. Дешевле выйдет.
Несмотря на явное ничуть не заинтересованное отношение хаджита к проходящему мероприятию, аэфиситы в скорости нагрузили охотничье плуги под завязку, из-за чего колдун отослал всю свиту к лагерю, дабы сгрузить добычу и освободить "места" для новых трофеев. Сам же кошак двинулся вглубь леса, дабы отвлечься, поразмышлять, возможно - подстрелить кого... Однако же - не тут-то было: аккурат в 20 метрах перед Рагнароком на тропе растянулась давешняя знакомая - графиня Фреяннера. А перед ней ещё метрах в пятнадцати - здоровенный гигантский камнеед, топающий будто аляпистая помесь слона и колеченогого иноходца и издающий мерзкие звуки, которые должны были, по идее, быть чавканьем, но в письменном виде сей звук изображался бы не иначе как "глоп". Хаджит поморщился - он жутко не любил камнеедов. Гигантских - тем более. Из шкуры доспехи получаются не такие хорошие, как из драконьей или виверновой шкур, мясо в пищу не пригодно, если вы конечно не член Общества Восприятия, разве что зубы вполне себе были пригодны для использования в алхимии и кузнечном деле. В бою камнеед, тем не менее, был хорош - челюсти его были ужасно сильны, одним укусом он запросто мог продавить даэдрический доспех - вместе с носителям оного, разумеется, но сама тварь была была практически непробиваема - шкура по твёрдости могла сравниться со стенами лучших гномьих крепостей. Несмотря на габариты, камнееды были быстрыми тварями, и в довершении ко всему - этакая гнилая вишенка на торте из помоев - имунными к магии. Вообще. Даже запрещённые заклинания школы Трансцеденции пробивали их еле-еле через раз. Единственное уязвимое место было на спине, на стыке черепного щита и позвоночника - не считать же за уязвимое место глаза, в которые ещё поди попади, когда на тебя несётся этакая махина со вполне недвусмысленным намерением употребить на обед, и которые камнеед во время атаки благоразумно прикрывает. Конечно, при его плачевном обонянии и откровенно среднем слухе, он оказывается де-факто слеп, но... при его габаритах - это уже отнюдь не его проблемы.
Генерал-деамкастер решил не геройствовать в самом пошлом смысле этого слова и не изобретать кувалду - пусть это останется на участи авантюристов средней руки, коим суждено погибнуть где-нибудь под обвалом, или оказаться сожранными злобным духом-медведем, или встретить свою бесславную и бессмысленную кончину где-нибудь ещё от чьих-нибудь рук.И онет, хаджит поступил проще и, может быть, предсказуемее - хорошенько разогнав жеребца он, в последний момент, пустил животное в объзед, а сам прыгнул на спину камнееда. Зверь, крошечный мозг которого таки-поразил этот типичный, но эффективный манёвр, остановился и, пытаясь разобрать, куда же исчез его второй потенциальный паёк, начал оглядываться по сторонам - физиология твари не позволяла ей нормально взглянуть вверх, а уж тем более - себе на спину. Что и вышло для камнееда боком - несколько колющих ударов эгрейдским акинаком решили дело в пользу драконьего паладина. И, что примечательно, фатально для гигантского поедающего кристаллы и булыжники ящера.
- С Вами всё в порядке? - не далее, чем половиной минуты позже Рагнарок уже аккурат помогал девушке встать. Хоть сам хаджит и не обожал подобные игрища, но знал, что для многих эгрейдских дворян - особенно молодых - охота есьм одно любимейших развлечений, а убийство их добычи - пусть даже объект охоты и имел все потенциальные шансы сделать из них котлету, будь они не-эгрейдцами - являлось одним из лучших средств для порчи им настроения и боевого духа на ближайшие полчаса как минимум. - Не хотел лишать Вас права трофея, но честь, совесть и заветы Семерых не позволили мне оставить столь прекрасную даму в такой щекотливой и опасной ситуации. - о да, уж в чём генерала-деамкастера нельзя было упрекнуть - так это в длинном языке, способном на красивые и витиеватые речи, а также - как, впрочем, и любого аэфисита-мужчину - в повесовничестве. Хотя сам алхимик про себя признавал, что и поступок, и слова были вызваны отнюдь не только галантностью и моральными принципами храмовника, но и ещё чем-то...

Реакция девушки Рагнарока ничуть не удивила - видели, плавали, знаем - зато до жути заинтриговала. Пробудила интерес. Внутренний огонёк молодой графини привлёк алхимика, будто пламень - мотылька. Честно говоря, Рагна находил в этом пламенном духе, упорстве нечто восхитительное, некую высшую добродетель. То, что искал уже долгие годы, возможно - с того самого момента, когда его ноги в спешном бегстве от солдат Лжемартина-Каморана переступили порог Башни Белого Золота. И что самое главное - в словах не было излишней самоуверенности, по крайней мере, если смотреть объективно: камнеед всё равно не смог бы сделать с Фрейей ровным счётом ничего - равно как и с Рагнароком. Семеро бдят и не допустят, чтобы хоть кто-то из их паствы или клира получил повреждения - не суть важно, какие именно. В этом положении Малаэр и его братья были полностью и безоговорочно солидарны друг с другом - при том факте, что у каждого из Богов-Драконов на конкретную ситуацию имелось своё, очень важное мнение, которое все просто обязаны выслушать, а порой - даже не одно. И лучше бы Вам их не перебивать...
- Да к Баалу этого камнееда, чего уж там. - усмехнулся Рагнарок, догоняя графиню. на его лице появилась живая, искренняя, немного озорная весёлая улыбка. - Я Вам его уступлю - в конце концов, действует право первого удара у нас или нет? И если угодно - то я вполне мог бы помочь Вам пристрелить ещё одного-двух прекрасных экземпляров. А потом, ближе к вечеру, мы посидим у костра и посмеёмся, глядя на какого-нибудь напыщенного каэдвенца, подстрелившего из своего пяткой деланного арбалета хромоногую лисицу. Что скажете? И да... - генерал-деамкастер окинул взглядом покоящийся в ножнах кинжал де Амтегдиар, не забыв, конечно же, ещё раз по достоинству оценить ладную фигурку дамы, после чего вернулся к камнееду и, обнажив клинок, "доработал" рану в сочленении до такой степени, чтобы казалось, будто это именно Фрейя своим клиночком, горизонтальными режущими ударами, распорола несколько важных нервов и артерий в теле камнееда - доказать обратное было практически невозможно, ведь не надо было забывать, что, помимо всего прочего, Рагнарок является искусным медиком, одним из лучших - если не лучшим - в Эгрейде, если не во всём мире. Да даже если кто-то попытался бы ввязаться в спор, то этому неразумному субчику можно было бы разве что посочувствовать - ибо что есьм слово обычного охотника - а другие и не стали бы спорить с хаджитом - против слова архижреца Аэфиса, избранного воителя Владыки Ветров? И даже если бы этот настойчивый, но неразумный индивид всё же остался бы стоять на своё до последнего, то на следующее же утро его бы нашли в ближайшей канаве в луже собственной крови и с выколотыми глазами. Ибо спорить с теми, кто представляет собой живую волю Первородных - чертовски опасно. Даже для эгрейдцев.
Отвязав от луки седла моток верёвки, хаджит крепко обвязал камнееда, после чего привязал другой конец верёвки к седлу, взобрался на лошадь и, подхватив Фрейу на руки, усадил перед собой. Насчёт самочувствия и здоровья жеребца храмовник нисколько не беспокоился - это ведь эгрейдская лошадь, не чета этим вашим ксиским скаковым хлюпикам, которые и полутора километров не могут пробежать без отдышки или спотыканий на последних декадах. И хотя, конечно, лучше было бы не перенапрягать животное, но что поделать в сложившихся условиях.
- Ну, выдвигаемся. Kheiahr! - Кахар улыбнулся девушке через плечо, легонько тронул бока коня пятками сапогов и направил на юго-восток - там должны были располагаться старые шахты по добыче кристаллов и где, безусловно, должны были водиться камнееды. Они просто не могли там не водиться.
Ход жеребчика, хоть и ненамного, но замедлился, что было абсолютно естественно. Рагнароку вспомнилась Осада Эша и другие битвы, в которых он вёл в бой рыцарей ордена Белых Смерчей наравне с Бейном Бладхорном. Таурены, слишком крупные, чтобы использовать лошадей в качестве ездовых животных, передвигались на кодоях - огромных полуящерах-полуносорогах. В те времена и генералу-деамкастеру приходилось разъезжать по полю боя на этих несколько неповоротливых, сильных и выносливых зверях. Впрочем, "приходилось" - слишком мрачное слово: редко какой строй выдерживал лобовой таранной атаки группы всадников на могучих кодоях. Да и сами животные в долгу отнюдь не оставались - мало того, что кодои не стеснялись топтать своими исполинскими копытами и протыкать носовыми рогами всех, кто неосторожно подворачивался под лапу или голову, так ещё и без зазрения совести - которая у них вряд ли имелась и вовсе - съедали противников заживо, проглатывая и переваривая. Воистину, грозные и суровые ездовые звери, ни добавить, ни убавить!
...Низина, в которой находились кристаллические шахты, была по своему живописна. Сквозь неё протекала не очень и широкая и не отличавшаяся особой глубиной, но зато крайне быстрая речушка. Сама низменность практически не несла на себе никакой растительности, но даже будучи абсолютно "голым" пустырь являл собой некую строгость, суровость, монолитность. Тот факт, что здешние шахты оказались небогатыми, а постоянно продумываемая речкой и грунтовыми водами порода - неустойчивой, отвадил отсюда рудокопов и тем самым оказав этому месту огромную услугу - вагонетки, костры, горнодобывающие механизмы, ящики с добытыми кристаллами и кусками руды и прочие обязательные атрибуты активной деятельности эгрейдских шахтёров только портили пейзажи. да и в экономику Мирраллии и Эгрейда в общем и Ралина в частности эти шахты не приносили большого дохода: столица Мирралли всегда славилась своими кожевниками, а также - сапожникам, причём вторыми, пожалуй, ещё больше, нежели первыми. О да, ралинские сапоги славились и ценились на весь Эгрейд - удобные, крепкие, вполне себе прилично и красиво выглядящие, эти представители мирового обувного ремесла встречались в Империи Оранжевой Мантикоры повсеместно - и даже вне её пределов, обгоняя по всем параметрам и кормирские, и антиванские сапоги - не говоря уже о прелестных на глаз, но отвратительных в плане устойчивости и крепости орлессианских.
Камнееды чувствовали себя в живописной низине полными, апломбированными и безоговорочными хозяевами - в шахтах и возле них монстры устроили себе одновременно и столовую, и лежбище. Вода их не пугала, да и такому течению, при всей его скорости, сбить с ног и утащить за собой здоровенную тушу камнееда было не под силу. Звери рычали, топтались на месте и прогуливались по своему серому "пляжу", спали, громко сопя и храпя, жевали обычные булыжники со смачным хрустом... Даже было жалко нарушать этакую идиллию, однако же охота есть охота, спокойствие эгрейдцев - есть спокойствие эгрейдцев. а 6 дрейков - есть шесть дрейков. Посему, Рагнарок отвёл коня в тень деревьев, слез с него, отстегнул от седла походную бездонную сумму и начал перебирать содержимое, бормоча себе что-то под нос. Наконец, после минутного копания, хаджит выудил оттуда несколько звуковых манков, несколько склянок с некоей пахучей жидкостью - причём пахнущей довольно неприятно, можно даже сказать - раздражающе. Такой запах заставлял на подсознательном уровне взять в руки дубину, секиру, молот или чего потяжелее и... экстренным образом посредством попавшегося под руку предмета анигилировать источник злополучного амбре. К счастью для храмовника и следопытки, склянки на данный момент были плотно закупорены крышками.
- Итак, план таков - я их отвлеку вот этими... приспособлениями, - усмехнулся Рагнарок, накрывая добытого камнееда и коня иллюзией - теперь они являлись ничем иным, акромя двух булыжников. Очень больших булыжников - можно даже сказать, каменных глыб, - и, так сказать, живьём. Ваша же задача - расстрелять этих прохвостов по уязвимым местам. Знаю, что справитесь... - колдун обнажил акинак, осмотрел низину сверху, припав на колени - что-то выдавало в нём бывалого следопыта - после чего ринулся вниз. - Ну, вперёд! За Императора!
Резко прозвучавший боевой клич всполошил камнеедов - пребывавшие в абсолютной прострации и спокойствии твари ещё с четверть минуты не могли понять, что же такое нарушило их покой. Впрочем, очухались они хорошо если на пару мгновений - спрыгнув на каменистую поляну, Рагна активировал манки и бросил в нескольких камнеедов склянки с пахучей мерзостью. Звук, который издавали манки, был для генерала-деамкастера и графини ничем не хуже соловьиного пения, однако же монстрам он резал ужи разве что не буквально-физически. Вонь реагента и вовсе внесла в ряды потенциальных трофеев ни что иное, как самую натуральную дезориентацию - камнееды рычали мотали и трясли головами, угрожающе топали, пытались чихнуть, дабы избавиться от раздражающего запаха. До Фрейи раздражающее зловоние не дотягивало - ветра не было, посему облако газа не смогло распространиться за пределы низины, Рагнарок же, по сути дела, был привычен к таким запашкам - за годы практики алхимика и врача ещё и не такого нанюхаешься. Тем не менее, хаджит старался "выцепливать" зверей из общей кучи меткими молниями - хоть заклинания и не наносили урона камнеедам, но, тем не менее, прикосновение они чувствовали и реагировали на него, что логично, желанием съесть - или растоптать, тут уж как получится - прикоснувшегося. Камнееды, которые успели понять, кто именно повинен во всей сложившейся котовасии, начали своё движение к Рагнароку. Тот, впрочем, действовал уверенно, будто скальпелем резал - движения были резки и точны, а доспехи и щит ни в коем разе не замедляли храмовника. Да и стая камнеедов была не такой уж проблемой, а точнее - не проблемой вовсе, для того, кто ел исчадий на завтрак, заедал нежитью и запивал порождениями тьмы на завтрак, обед, ланч и ужин.
...Когда всё было кончено, Рагнарок поднялся к Фрейе и, окинув взглядом низину, прикинул количество убитых камнеедов - десятерых поразил акинак архижреца Аэфиса, семерых - варп-пули графини Пьертезы. Итого - вместе с ранее убитой тварью, которая, по всей видимости, отбилась от группы - 18 монстров. Неплохо. Очень неплохо - даже для охоты.
- Надеюсь, эта авантюра Вам понравилась. - хаджит отёр клинок о траву. - Лично для меня она была вполне неплохой, хотя... - Рагнарок почесал подбородок. - Не знаю, согласитесь ли Вы, но для ровного счёта я готов Вам продать ещё одного камнееда.